В чем связь протестов 2020 года и военной операции в Украине?

В свете российской спецоперации на Украине совсем другими красками заиграл сложный 2020 год в Беларуси. Если бы к власти пришли лояльные к Западу люди, то плацдармом для силовых действий могла бы стать (и наверняка стала бы!) Беларусь. О том, как постепенно наращивалось давление на Россию в разных точках и к каким последствиям оно могло привести, рассуждает политолог Андрей Лазуткин.

Беспорядки в Минске

Во время активной фазы беспорядков, начиная с 9-11 августа, на западной и северной границе Беларуси были развернуты внеплановые натовские учения. Президент тогда принял решение о переброске армии к приграничным районам, чтобы заблокировать данные направления. Полевые части НАТО, в случае перехода границы, влезли бы в прямой конфликт, их таким образом сдерживали.

Тогда было сложно сказать, какие именно цели преследовали натовцы. Либо перед ними стояла цель отвлечения наших военных от вспомогательных задач, например, от усиления МВД во время беспорядков в областных и районных центрах, когда сил милиции не хватало и они были рассредоточены. Либо же это был более сложный план, например, из расчета, что Лукашенко бежит из страны или будет убит, а к власти придет временный орган управления, типа переходного правительства. И такое временное правительство могло обратиться к ЕС для введения войск, например, чтобы обеспечить безопасность в городах, пока происходит демонтаж старого режима или бои с силами правопорядка.

Натовские военные в этом случае могли иметь красивую задачу, как в Югославии – например, защитить этнические меньшинства или обеспечить свободные выборы, где к власти придет уже не переходный орган, а «законное» правительство, которое потом признает США и ЕС.

Казахстан и проверка ОДКБ

Второй загадкой для нас стал Казахстан. Возможно, был общий расчет, что на сторону мирного протеста перейдет часть национальной армии, МВД и КНБ, приведя к власти протестного лидера, не связанного с преступниками и мародерами. А те просто создавали общий фон хаоса и погромов, демонстрируя «бессилие» старой власти и пугая население, а затем бы просто исчезли, сделав свое дело, как снайперы на майдане.

Основные центры координации протеста в Казахстане были на территории Франции и Украины. Но тогда свою задачу успешно выполнили силы ОДКБ, прикрыв военные объекты и развязав руки МВД и КНБ Казахстана для активных действий. Стало понятно, что против нас ведутся серьезные действия, по сути, это война нового типа, уже не мирная «цветная революция», как раньше.

Ракеты на Украине

Третий звонок раздался на Украине. Он связан с началом военной операции, логику и причины которой часть наших граждан до конца не понимает. Дело в том, что Украина – это стратегическая для России территория, контроль которой обеспечивает размещение или неразмещение НАТОвских ударных систем. Дальность подлета новых типов ракет до Москвы с территории Харькова или Днепропетровска составляет примерно 8 минут, и время сократится до 2-3 минут, если американцы развернут там новейшие типы гиперзвуковых ракет, которые у них сейчас в разработке. Это гарантирует полное военное уничтожение России в случае ракетно-ядерного нападения. Таким образом у России напрочь пропадает главный козырь, который последние 80 лет обеспечивает ее существование как государства. По сути, это вопрос жизни и смерти.

Решение этого ядерного вопроса и назвали «демилитаризацией». Она не обязательно означает уничтожение ВСУ и военной инфраструктуры, но России необходимы дипломатические и военные гарантии, что Украина не вступит в НАТО, не получит на двухсторонней основе новые типы ракет и не разработает собственное ядерное оружие. Вместе с тем, именно эти заявления буквально посыпались с начала 2022 года от украинского руководства, причем в тот момент, когда Россия ожидала ответа от НАТО по гарантиям безопасности. По сути, это и был ответ – вас не ставят ни во что.

Что будет с нами?

А теперь вернемся к белорусской ситуации. Тогда, в 2020 году, нам казалось, что натовцы своими внеплановыми учениями выполняют задачу отвлечения наших сил или собирают информацию, например, как обеспечивается переброска сил и средств внутри Беларуси.

Но представим, что по каким-то причинам, допустим, для поддержки переходного правительства, они бы пере­шли границу под предлогом помощи и установления гражданского согласия. Тогда встает второй вопрос, что в такой ситуации стала бы делать Россия, если бы на нашей территории вдруг появились натовские подразделения? К счастью, этой развилки в августе 2020 года мы избежали, потому что в кризисный момент сохранилось полное управление страной, и Александр Лукашенко показал, что готов защищать конституционный строй любыми средствами. Для нас всех это был лучший вариант. По сути, это вопрос обеспечения национальной безопасности России. А ведь мы помним, что все без исключения оппозиционные группы шли на президентские выборы с целью поэтапного вступления в Евросоюз – сначала обещали разрыв всех договоренностей с РФ в области безопасности, затем выход из ОДКБ и потом вступление в НАТО по типу прибалтийских республик.

То есть они открыто провоцировали Россию. Стала бы РФ смотреть на это спокойно? Сложно сказать однозначно. Все-таки ситуация на Украине была гораздо хуже, потому что последние 8 лет армию и спецслужбы там целенаправленно готовили воевать с РФ, выращивали для этого радикальные группировки, размещали иностранные ЧВК и флот. Однако и в Беларуси могли быть запущены те же самые процессы, только с небольшим опозданием.

Учитывая, что каналы обработки населения не были бы зачищены, а свободно вещали, превратившись из подпольных боевых листков в крупные официальные медиа с огромными бюджетами. Результат такой идеологической работы мы сейчас наблюдаем у южных соседей: часть населения, особенно молодежь, уже успели вырастить в ненависти к русским. Причем вся эта машина пропаганды русскоязычная, там работают русскоязычные специалисты и значит, ее можно дистанционно использовать в любой республике – в Беларуси, в Казахстане, на Украине. И эта пропагандистская машина, к сожалению, сейчас опаснее любых ракет. Мы увидели, как активно она работает по российскому обществу, но главное — она находится не только на Украине, но и на территории Польши, Прибалтики и Британии. То есть даже если будет обеспечен военный контроль территории Украины, эта проблема никуда не исчезнет, нам придется с ней жить и искать новые способы информационного противоборства.